Евангелие от Матфея (1964)
Vangelo secondo Matteo

Парадоксально, но факт – «Евангелие от Матфея» атеиста и коммуниста Пазолини посвящённый памяти неуступчивого папы Иоанна XXIII, получает не только специальную премию жюри Венецианского кинофестиваля, но и Большой Приз экуменического жюри, действующего от имени Ватикана. В свете произведённого фильмом художественного эффекта мировоззрение автора не играло существенной роли. А ведь ещё совсем недавно, режиссёр был вызван в суд за свою сатирическую новеллу «Овечий сыр» (1963), рассказывающую историю о крестьянине, умершем на кресте от переедания сыром во время съёмок картины на библейскую тему. Выбрав самый подробный евангельский текст, дошедший до нас, Пазолини преподносит зрителю своё видение хрестоматийной истории об Иисусе Христе. Он наделяет Богочеловека характерными чертами пролетарского оратора. В режиссёрской трактовке Иисус выступает в качестве революционера, принёсшего людям «благую весть» о всеобщем равенстве. 12 апостолов лишены здесь божественного озарения и выглядят простыми рыбаками, пошедшими за своим новоявленным лидером; 30 динариев полученные Иудой от первосвященников, не более чем подачка со стороны «буржуазии». Осознанно модернизируя повествование (в музыкальном сопровождении мирно соседствуют Моцарт, Бах, революционные русские и итальянские песни, негритянский спиричуэлс) Пазолини тем самым оспаривает монополию Церкви на образ Христа. С формальной точки зрения, работая в заданных самой историей рамках, режиссёр умело переставляет акценты, используя Евангелие лишь как первотолчок. С помощью крупных планов, режиссёр создаёт уникальную галерею лиц, словно перемещённых во времени. Место съёмок – Палестина, а позже Сицилия с неповторимыми ландшафтами и древними постройками – добавляет фильму исторической аутентичности. Для Пазолини это был первый серьёзный опыт обращения к прошлому, и как видно, он оказался вполне удачным. Позже, он экранизирует древнегреческие мифы («Царь Эдип», «Медея»), но к 1964 году в его послужном списке будут значиться фильмы, выполненные в традициях неореализма и обращённые к проблемам современной Италии («Аккатоне», «Мама Рома»). Выбор столь сложной темы был не столько вызовом Церкви, сколько проверкой собственных сил. После «Евангелие» взгляд Пазолини на общественное развитие станет более пессимистичным, что незамедлительно отразиться на последующих картинах. Режиссёр обратится к более тёмным сторонам человеческой сущности, иногда высмеивая («Птицы большие и малые»), но больше отстранённо наблюдая за прогрессирующим упадком западного образа жизни («Свинарник», «Сало, или 120 дней Содома»). В этом смысле, его трактовка библейских сказаний выглядит ярким примером совмещения художественного эксперимента с вечными темами, волнующими людей вне зависимости от их конфессиональной принадлежности. (с) Станислав Никулин Киномания